Она восторженно удивлялась: какой красивый дождь
Она была восторженная! Глаза – как распахнутые ромашки: наивные, светлые, большие. Знаете такую садовую ромашку, не лекарственную, а садовую… И мне ничего не стоило её обрадовать. Мы гуляли и она говорила: «Какое красивое небо! Какой красивый дождь! Какая кошка красивая!».
Я дарил ей цветы, и она каждый раз восхищённо замирала: «Какие красивые розы!». А когда мы в первый раз поцеловались, она чуть отстранилась от меня, моргнула, и, улыбнувшись всем лицом (даже первыми морщинками возле своих удивительных глаз), выдохнула: «Какой же ты красивый…»
Казалось, красота была смыслом её существования. Но я говорю не о той нагламуренной журнальной красоте, за которой женщины ходят в салоны и бутики, а о прелести всего живого. Она не стремилась выглядеть неотразимой и никогда не задавала мне этот дурацкий женский вопрос: «Ну, как я тебе?».
Она, напротив, искала красоту за пределами себя, везде, куда обращался её лучащийся взгляд. У неё был дар видеть прекрасное, и я заразился этой волшебной болезнью.
Однажды я зашёл за ней в непогожий ноябрьский день. Настроение моё было, что называется, «на нуле», но мы с вечера договорились о встрече, и отменять её было уже поздно.
— Пойдём гулять! – сказала она, встречая меня у порога.
Замёрзший и усталый, я бы предпочёл остаться в уютном тепле её квартиры, но, как видно, она не собиралась принимать возражений и уже застёгивала замочек на своих сапожках.
— И что тебе дома не сиделось? – закричал я, как только первая проехавшая машина с головы до ног окатила нас грязной водой.
— Да ты что! Посмотри, какой красивый дождь! – как всегда, восторженно пролепетала она.
— Что ты нашла в нём красивого?
— Пойдём! – она потянула меня за рукав.
Мы долго шли по отвратительно мокрому городу, уже прихваченному первым морозцем, и, поднимая взор к сиреневым облакам, я молил небеса только о том, чтобы этот безобразный «красивый дождь» поскорее превратился в снег.
Мы пробежали сквозь парк, где обычно шли особенно медленно, затем перешли центральную улицу, потом пошли по тротуару в глубь делового квартала.
— Куда ты меня ведёшь?
— Никуда, сейчас начнётся красивое!
Я недоверчиво хмыкнул. Стало темнеть, зажглись фонари, «красивый дождь» всё не прекращался.
— Стой! – сказала она, наконец. – Я очень люблю эту улицу в сумерках и когда дождь. Смотри.
И она, как бы между прочим подалась назад. Мы оказались у подсвеченной витрины ювелирного магазина.
— Взгляни… — прошептала она, — эти струи дождя на стекле в фиолетовой подсветке… так красивы!
Я посмотрел на неё с недоумением. Неужели она вела меня через весь город только затем, чтобы посмотреть на струи фиолетового дождя? Я пристальнее взглянул на витрину. Там красовались великолепные перстни редкой работы.
— Хм, у тебя неплохой вкус, — уныло пошутил я. И тут мне в глаза бросилась надпись на витрине: «Обручальные кольца. Скидка – 30 %. Спешите! Только в этом сезоне».
Тут я почувствовал, что краснею. Я ещё не делал ей предложения, да и, честно говоря, вообще не расположен был к женитьбе. Неужели моя восторженная фея, моя ясноглазая девочка оказалась обычной расчётливой кумушкой, не желающей упустить свой шанс?
Чтобы прийти в себя, мне понадобилось несколько минут. Я напустил на себя довольно строгий вид и взял её за руку, как маленького ребёнка, которого пора вести домой:
— Да, милая. Очень красивый дождь. Ты права.
С того дня она стала как-то особенно пристально и выжидательно смотреть мне в глаза. Меня это утомляло, и я сократил наши свидания до одной встречи в неделю. Но и в этот единственный день я больше не видел на её лице улыбки, казалось, она совсем не рада мне, и я решил, что меня разлюбили. Мы стали видеться всё реже, пока, наконец, не разошлись совсем…
С тех пор я как-то с опаской воспринимаю восторженных девушек и ни за что не назову дождь — красивым.
Автор — Дубровина Мария.