Мир, омытый дождём

Денис возвращался с работы домой шумной подмосковной электричкой. Покрасневшие от монитора глаза с радостью погружались в заоконную зелень, скользили по верхушкам сосен. Живой и настоящий мир леса казался непостижимым после офисного морока. В голове всё ещё стучали и гудели принтеры, сканеры, процессоры, микроволновки и кофеварки – вся машинерия их переводческой конторы.

Дома Дениса не ждал никто. Жениться он не успел: ему не нравились москвички, скорее даже пугали. К тому же, офисные девчонки давно перестали видеть в Денисе мужчину и, не стесняясь, обсуждали при нём диеты, массажи, модные коллекции, мужей, любовников и всё, что только может интересовать современных женщин.

Ему, правда, нравилась красивая калужанка Катя – настоящая герцогиня. Катя любила конный спорт, в обеденный перерыв читала Бегбедера, а с коллегами предпочитала говорить по-английски после того, как она записалась на языковые курсы, и Денис просто не представлял себе с чего начать разговор с этой амазонкой.

Но его электричка двигалась калужским направлением, и Денису было приятно представлять, что  эти же берёзы и ёлки за окном, эти же голубые вывески на станциях, эти же странные гудящие трубы дальше за лесом видела иногда и Катя. Он представлял себе её светло-серые, серьёзные глаза, на миг отрывающиеся от Бегбедера и вот так же, как сейчас у него, скользящие по чудесному зелёному миру, которому так мало дела до железа, бетона, рейтингов и скоростей.

Тут Денис заметил капли дождя на стекле. Дождь застучал гулко и дробно. Несколько пассажиров обернулось к  окнам. «Эй вы! – как будто бы говорил дождь, — поднимите носы от своих детективов и кроссвордов, оторвитесь от смартфонов и ноутбуков, взгляните сюда! Сюда, сюда! Я кое-что вам покажу!». Денис улыбнулся: он легко понял задумку дождя, и с удовольствием стал замечать, как обращаются к окнам хмурые, давно не улыбавшиеся лица.

С лесом творилось что-то особенное.  Он бушевал под ветром, словно кипящее вечнозелёное море, шумел и нависал над поездом как всемогущий властелин, подставлял тугие ветки упругим струям дождя и с наслаждением вдыхал внезапный, острый запах земли, разогретых шпал, молоденькой травы. Денису захотелось дышать. Он вышел на площадку, но там собрались курильщики, вернулся в вагон и попытался приоткрыть окно у двери, но пожилая дама остановила его.

— Следующая станция «Победа», — объявили в громкоговоритель.

Денису вспомнилось, что именно здесь в годы Великой отечественной были остановлены фашистские войска. Здесь, на этой отметине, они встали и начали стремительно отступать, так и не дойдя до Москвы. Ему захотелось выйти и взглянуть в глаза победному небу, прикоснуться к победным деревьям, которые были тогда молоденькими ёлочками, а может быть, уже стояли и шумно звенели над безымянными лесными могилами.

На станции Победа было тихо. Дождь почти перестал. Никто не вышел вместе с Денисом, и на перроне тоже не было никого. Высокой – до самого неба – стеной нерушимо стояли сосны. На проясневшем небе показалось солнце.  В крошечных лужицах оно казалось особенно светлым,  и страшно казалось как-нибудь ненароком наступить в прозрачную поющую голубизну. На берёзах и рябинах, кольцом окружавших полустанок, задрожали под ветром сизые, мокрые от дождя, листья. Остро и сладко запахло травой, хвоей, чем-то немыслимо-чистым и забытым.

Денис прошёлся до станционного киоска. В киоске всё  было как везде. Вернулся, несколько раз прошёл туда и обратно вдоль перрона, и всё смотрел, жадно смотрел на небо, зелень, что-то особенное пытаясь понять. Он долго не мог понять, что здесь кажется ему таким  странным, и вдруг его словно пронзило: пели птицы! Да, тишина была не сплошной, не мёртвой, — она вся была пронизана птичьим щебетом, плеском, клёкотом и свистом. А где-то в изумрудной тени подлеска разливался низкими бархатными перекатами соловей! Вот что не хотело отпускать, вот что так завораживало Дениса. И мысленно он был благодарен постучавшему в окна дождю.

Было самое начало мая, оставался ещё один рабочий день, а все остальные должны были быть праздничными. Скоро поедут в Москву ребята и девушки с георгиевскими ленточками на сумках, скоро над лесными полянами поднимется шашлычный дым, а здесь, на станции Победа, вот также будут петь птицы, и омытый дождём, перламутровый мир будет плакать и радоваться чему-то…

Автор — Дубровина Мария.